|
|||||
|
Бумажные деньгиБумажные деньги. Для правильного функционирования денежный аппарат страны должен обладать свойством расширяться и суживаться соответственно потребностям торгового оборота, т. е. быть эластичным. При отсутствии эластичности денежного аппарата товарные цены не гарантированы от частых и резких колебаний, в зависимости от большей или меньшей наличности орудий обращения. Кредит (см.) является той хозяйственной силой, которая может придать денежному аппарату страны столь драгоценное свойство; основной кредитный документ, выступающий в роли суррогата денег, есть вексель (см.). Чтобы облегчить последнему хождение в качестве орудия обмена, векселя должны выписываться в определенных круглых суммах и векселедателем должно быть лицо, известное широкому кругу потребителей; такими именно свойствами и обладает банковый билет, банкнота, выпускаемая эмиссионными банками под легко реализуемые обеспечения (нормально - под учет векселей). При условиях правильного выпуска банкнота их количество строго соразмеряется с потребностями коммерческого оборота, и лишних банковых билетов в обращении не может быть: спрос на банкноты всегда предшествует их предложение. "Отработавшие" банковые билеты предъявляются учреждений, их выпустившему, для обмена на золото; чтобы осуществить последний, банкам надо только следить за своевременной реализацией своих обеспечений в активе. С этими банковыми билетами, благодаря внешнему сходству, нередко смешивают Б. деньги, денежные знаки совершенно иного характера. Если кредитный знак, являющийся, по существу, требованием на известную сумму металлических денег, выпускается не по запросам коммерческого оборота, а для покрытия дефицита в средствах государства (или других общественных союзов, конечно, с разрешения правительства), мы имеем дело с Б. д. в широком смысле слова. Правительство, эмитирующее Такие знаки, рассчитывает, что они, в силу своей портативности (удобства хранения, пересылки и пр.), будут втянуты в денежный оборот, если специальным разменным фондом (или даже без образования последняя) будет обеспечена их постоянная разменность. Такой расчет в особенности оправдывается в том случае, если выпускаются кредитные знаки мелких достоинств, могущие выполнить роль разменной монеты. Главное условие безвредности для денежной системы страны хождения таких знаков - векселей правительственной власти - заключается в их ограниченном количестве, позволяющем осуществлять непрерывный размен. Напр., в Германии, без осязательного ущерба, обращается на строго определенную сумму (120 миллионов марок) Б. д. (Reichskassenscheine) - остатков от долгов союзных государств. Картина резко меняется, если власть начинает злоупотреблять этими выпусками. При этом безразлично, делаются ли выпуски непосредственно казначейством для расплаты со служебным персоналом правительства и с его контрагентами, или через эмиссионный банк (государственный либо привилегированный частный): во всяком случае, билеты выпускаются за счет государственного казначейства, являются его векселями. Ненужные коммерческому обороту билеты возвращаются правительству для обмена на монету, который оказывается невозможным в случае чрезмерных выпусков. Размен прекращается, и кредитному знаку предстоит потеря роли денежная суррогата. В таких случаях, как общее правило, государственная власть сообщает своим знакам принудительный курс, т. е. характер законного платежного средства, превращая денежные суррогаты в деньги. Момент сообщения принудительного курса бум.-д. знакам не является строя определенным в истории различных бум.-ден. систем. Иногда принуд. курс сообщается еще при разменности (легальный курс), иногда значительно позже прекращения размена (напр. - русским ассигнациям только в 1812 г.). Прекращение размена роняет стоимость правительственная векселя; нарицательная цена кредитного знака становится выше его действительной цены на металл; монета начинает ходить с лажем (ажио). Если ради поддержания стоимости Б. д. правительство воспретит начисление лажа на монету, то последняя, естественно, уйдет из оборота, и денежный аппарат страны окажется состоящим из одних бумажных денег. Тогда в стране водворяется бумажная валюта, и мы имеем дело с бумажными деньгами в тесном смысле слова. Признаками последних являются, таким образом, не разменность и принудительность. Б. д. оказываются не только в роли орудий обращения и платежа, но и мерила ценности. В особенности плохо выполняется ими последняя функция, так как они не обладают, подобно монете из драгоценного металла, самостоятельной ценностью, которая могла бы придавать денежной единице устойчивость. Вопрос о ценности Б. д., с принципиальной стороны, принадлежит к числу самых трудных и сложных проблем теоретической экономии. Характер разрешения этой проблемы определяется той или другой теорией ценности денег, а последняя вытекает из общей теории ценности. При коренном разногласии в эконом. науке по вопросу о ценности, не может быть, конечно, единства во взглядах и на существо Б. д. Сторонники трудовой теории ценности отрицают самостоятельный характер ценности Б. д.; приверженцы теории предельной полезности поступают обратно. С другой стороны, кто, подобно биметаллистам, в юридическом моменте - легальном курсе - усматривает самый важный элемент ценности денег, тот вынужден и за бумажными деньгами признать самостоятельную ценность. Последняя имеет особо важное значение в глазах сторонников неразменных Б. д. Споры о ценности Б. д. в последнее время снова были подогреты, главным образом, под влиянием "государственной теории денег" проф. Кнаппа, на которого произвела сильное впечатление бумажная валюта в Австрии (см. ниже). Отсылая читателя за более детальным освещением вопроса к ст. деньги, мы ограничимся лишь утверждением своей точки зрения. Ценность Б. д. есть не самостоятельная, а производная, подобно ценности земли, фирмы и т. п.; это есть ценность права ликвидировать данными знаками свои обязательства. Размер ценности данного права зависит от необходимости и возможности его использовать. Имея в виду конкретные условия, мы можем установить следующее. Ценность Б. д. определяется, с одной стороны, степенью доверия к ним, т. е. надежды на то, что правительство восстановит их номинальную цену и устранить бумажную валюту; с другой стороны, спросом и предложением Б. д. Предложение их находится в прямой зависимости от количества. Не надо, впрочем, думать, что ценность Б. д. всецело определяется их количеством, и что, следовательно, всякое их умножение имеет необходимым последствием падение их курса. Рост торгового оборота и благоприятные расчётные отношения с заграничными странами могут иногда вызывать повышение курса Б. д., даже при их увеличении; при условиях противоположного характера курс может падать, даже при изъятии значительного количества Б. д. из обращения. Таким образом, б.-денежное орудие обмена, вместо того, чтобы противостоять беспрерывно колеблющемуся спросу и предложению товаров в качестве устойчивого элемента, само становится игрушкой рыночной конъюнктуры. Для хозяйства страны не столь вредно падение денежной единицы, сколько беспрерывное ее колебание, избегнуть которого вполне - невозможно; мыслимо лишь известное смягчение. Падающая и колеблющаяся денежная единица ставит хозяйство страны на чрезвычайно шаткую почву. Все доходы, выраженные в определенных суммах (арендная плата, проценты по ссудам, жалованье, средняя заработная плата), беспрерывно переживают изменения; положение различных общественных групп становится неопределенным. Кредит расстраивается, так как всякий избегает помещать свои капиталы в денежной форме, чтобы не потерять при падении курса. Торговля и промышленность страны получают ложное направление в своем развитии. Изменение в ценности Б. д. относительно металла прежде всего учитывается на продуктах ввоза и вывоза. Очевидно, что при падении курса иностранные продукты, ввозимые в страну, должны быть немедленно повышены в цене, чтобы дать продавцам обычную прибыль. Приспособление товарных цен внутри страны к новой стоимости денежной единицы совершается не столь быстро, ибо туземный производитель всегда имеет возможность оплатить ряд издержек производства по прежним ценам (% на занятый капитал, заработная плата, изменяющаяся медленно и в процессе борьбы); туземный конкурент окажется сильнее иностранного; падающие Б. д. будут действовать, как покровительственная пошлина. Иностранная конкуренция искусственно суживается, и внутренний рынок оказывается во власти "туземных производителей". С другой стороны, при падении ценности денежной единицы, представляется чрезвычайно выгодным экспорт за границу продуктов, так как одна и та же цена их в золоте, при переводе на туземную валюту, будет беспрерывно давать экспортерам премии. Искусственно форсируемый вывоз этот отнюдь не обозначает роста производительных сил страны, ибо вовсе не в интересах экспортеров интенсифицировать хозяйственную культуру, так как это требует опасной при колебании денежной единицы затраты капиталов; при общем расстройстве кредита это становится даже невозможным. Экспорт приобретает характер распродажи национального имущества, выгодной лишь для некоторых общественных групп. "Сами не доедать будем, а хлеб вывозить будем" очень метко выразился один из русских министров финансов. К этому надо прибавить, что обильные выпуски Б. д. создают искусственное, не покоящееся на действительном состоянии производительности народного труда, оживление предпринимательской деятельности, в виду скопления свободного денежного материала: грюндерство с сопутствующими ему явлениями - естественный результат бумажной валюты. Нездоровая биржевая игра получает в колеблющейся денежной единице превосходный и обильный материал. Так как при падении ден. единицы государство получает в виде налогов и других сборов все меньшую действительную сумму ценностей, то у правительства естественно проявляется стремление усиливать налоговое бремя, что, при общем вздорожании жизни, оказывается особенно чувствительным для демократических слоев населения. За отсутствием обычных источников дохода, государство вынуждено покрывать дефициты своего бюджета или новыми выпусками Б. д., т. е., укоренять болезнь народного хозяйства, или прибегать к займам. Но - иностранные капиталы неохотно будут притекать в страну с расстроенным денежным обращением. В особенности не будет замечаться этого притока на частно-промышленные цели, так что туземное хозяйство слабо будет пользоваться выгодами обще-экономической конъюнктуры. Таким образом, падающая валюта оказывается выгодной только для тех общественных групп, которые - при нормальных условиях - не были бы в состоянии выдержать экономическую борьбу, у которых пассив имущества хронически превышает актив. Таковы - в европейских странах - представители непрерывно разрушающегося дворянского землевладения и те категории торговцев и промышленников, которые рассчитывают не на нормальную производительную деятельность, а на срывание громадной прибыли от благоприятной конъюнктуры. Международные расчетные отношения складываются для стран с бумажной валютой чрезвычайно неблагоприятно: тогда как при нормальной денежной системе колебания вексельных курсов заключены в тесные пределы, знаменуют собою исключительно ту или другую комбинацию расплат и отнюдь не влияют на стоимость денежной единицы, как таковой, - бумажная денежная единица сама по себе испытывает на своей ценности влияние международных расчетов. Обилие заграничных платежей, вызывая спрос на векселя в бумажной валюте, естественно удорожает Б. д. на золото, постепенно передавая это удорожание и внутреннему рынку; обратная комбинация вызывает противоположные явления. Поэтому-то, страны с бумажно-денежным обращением, для сохранения или увеличения курса своей денежной единицы, вынуждены поощрять вывоз, и без того получающий толчок от падения валюты. Стоимость денежной единицы ставится в прямую зависимость от главного экспортного товара: хлеба (Россия до денежной реформы), кофе, кожи и т. д. (южно-америк. республики); по существу дела, в положении мерила ценности оказывается этот товар. Порочный круг, в который была страна введена бумажной валютой, замыкается: обмен как бы возвращается к своей натуральной форме. Русский государственный деятель граф Мордвинов несколько устаревшим языком так изображает бедствия бумажно-денежного хозяйства, хорошо ему знакомые по русским условиям: "Рубль есть достояние каждого, богатого и бедного, и малейшая часть, отнятая от него, преобразуется в похищение великое, простирающееся на все количество стяжаемого, наследуемого или работой приобретаемого"... "При упадке монеты ропщет воин, негодует гражданин, лихоимствует судья, охладевает верность, ослабевают взаимные услуги и пособия; благочиние, мир и добродетель уступают место порокам, разврату и буйным страстям". "Дай может ли быть иначе, когда достояние каждого ежедневно уменьшается; когда равно страдает богатый и бедный, роскошный и умеренный, терпеливый и воздержанный, семейный и холостой; когда перед глазами каждого видимо приближается призрак нищеты, бедствие тем несноснейшее, что вина его не заключается в самих поступках и деяниях каждого." - Бедствия, создаваемые бумажной валютой, настолько велики, что раньше или позже хозяйство должно от них избавиться. Для этого требуется, чтобы бумажная валюта вновь была заменена металлической. Жизнь указала три выхода из бумажно-денежного хозяйства. Прежде всего, кажется наиболее справедливым и достойным государства - выполнить свои обязательства перед подданными, т. е., открыть размен бумажных денег по их нарицательной цене. Для этой цели принимаются различные меры, более или менее дорого стоящие. Очевидно, нужно скопить достаточный разменный фонд из звонкой монеты - путем займа или же отчислений из бюджета. Если бумажных денег было выпущено очень много, то приходится думать и об извлечении из оборота значительного их количества, обыкновенно также путем займа (возможно употребление и для этой цели бюджетных остатков). Необходимо заметить, что если хозяйственная жизнь в стране развивается и не делается больше выпусков, то курс бумажных денег, благодаря спросу на них, сам по себе может значительно улучшаться, и изъятие части их из обращения представляется излишним. Если падение ценности бум. денег длится недолго и лаж невелик, то восстановление размена по нарицательной цене является наиболее подходящим, как средство, не расстраивающее государственного кредита. Англия, пережившая бум.-денежное хозяйство (с 1797 по 1821 г.), с честью вышла при помощи Английского Банка из затруднений, достигши постепенно размена сделавшихся неразменными банкнот, - по нарицательной цене. Точно также блестяще выдержала испытание Франция два раза в течение XIX ст. Сев.-Амер. Соединенные Штаты, выпустившие во время междоусобной войны в начале шестидесятых годов бумажные деньги ("гринбэки"), к 1-му янв. 1879 г. восстановили размен - по нарицательной цене. Однако, бывают случаи, когда открытие размена al pari фактически невозможно, требуя непосильных для народного хозяйства затрать и к тому же вызывает теоретические, сомнения. Если бум. валюта существует в стране очень давно, так что некоторые выпуски делались уже при упадке ценности бум. денег, лаж очень велик, количество бумажек - тоже, то возникает вопрос, имеет ли смысл взваливать на плечи населения тяготы по громадным займам, сопряженным с восстановлением нарицательной цены кредит. знаков. Цены более или менее приспособились к курсу; главное несчастье теперь определяется его мелкими колебаниями - и хозяйство могло бы беспрепятственно развиваться, если бы ему была возвращена устойчивая денежная единица. Открытие размена по нарицательной цене предполагает больший или меньший промежуток движения курса вверх, т. е. крупные колебания ценности Б. денег, стало быть, несправедливое обогащение одних насчет других. В этом случае более рациональным средством, допускающим, конечно, злоупотребления, является открытие размена по среднему рыночному курсу. Таким образом, в страну возвращается металлическое обращение, но, вместе с тем, государство признает упадок ценности, обесценение своих кредитных знаков (отчего такой способ называется девалюацией), признает себя отчасти банкротом. История денежного обращения в России и Австро-Венгрии особенно характерна девалюациями. Может, наконец, случиться и так, что правительство своими выпусками довело бумажные деньги до крайнего падения и отказывается от какого бы то ни было размена. Так случилось, напр., во Франции в эпоху великой французской революции: знаменитые "ассигнаты", которых в непродолжительное время оказалось 45 с лишним миллиардов фр., упали в цене до 1/4000 и м., так что за стакан кофе платили сотни фр. Когда в обращении появилась монета, ассигнаты совсем перестали приниматься в обороте - и правительство вынуждено было признать себя полным банкротом. То же случилось и с т. н. "континентальными" деньгами, выпущенными в Соед. Шт. во время борьбы за независимость. Такой выход - нуллификация Б. денег - есть, собственно говоря, не разрешение вопроса, а катастрофа, надолго подрывающая государственный кредит. Бумажные деньги в России. Б. д. появились в России впервые при Екатерине II, под названием "ассигнаций" (см.). Ассигнационная бумажная валюта была ликвидирована денежной реформой гр. Канкрина. Манифестом 1843 г. ассигнации и другие представительные знаки были заменены "государственными кредитными билетами". Для заведования эмиссионной операцией была учреждена при министерстве финансов экспедиция государственных кредитных билетов с отделением при московской конторе Коммерч. банка. Для обеспечения безостановочного размена кредитных билетов на звонкую монету при экспедиции был учрежден постоянный разменный фонд золотой и серебряной монеты, составляющей не менее шестой части выпущенных взамен ассигнаций кредитных билетов. Извлечение ассигнаций из оборота шло очень успешно: к 1853 г. кредитных билетов в обороте было на сумму 333,4 милл. р.; разменный фонд достигал 161 м. р. Билеты были безостановочно разменные; колебания вексельного курса происходили в нормальных пределах. Конечно, банкнотами в истинном смысле слова кредитные билеты не были, нося характер отчасти депозитного билета, отчасти представительного бум.-денежного знака. Крымская война положила конец кратковременному благополучию русской денежной системы. Нуждаясь в средствах для покрытия чрезвычайных расходов, правительство вынуждено было в 1855 г. (Высочайший указ 10 янв.) прибегнуть к временным выпускам. Их было сделано в 1855 г. на сумму 215,1 м. р., в 1856 г. - 153,3 м. р., в 1857 г. - 74,1 м. р. Вообще, увеличение кредитного обращения после войны выразилось суммой в 401,8 м. р.; общее количество Б. д. достигло 735,2 м. р. Уже в 1856 г. обнаружилась невозможность размена, который и был приостановлен без специального оповещения. С этого момента в России опять водворяется бумажная валюта, безраздельное господство которой продолжается вплоть до реформы Витте. Лаж на монету сначала не был велик; но так как по закону 1839 г. всякий лаж воспрещался, то монета исчезла из оборота, и рынок остался в обладании одних неразменных и упавших в стоимости кредитных билетов. В 1857 г. было сделано распоряжение о прекращении дальнейших выпусков, а в 1858 г., чтобы произвести благоприятное впечатление за границей, повелено было уничтожить из сумм, принадлежащих казне, на 60 м. кр. рублей. Конечно, об ощутительном влиянии этой меры говорить не приходится. Выброшенные за время войны на рынок четыре сотни милл. р. имели результатом грюндерскую вспышку, лихорадочное оживление хозяйственной жизни, быстро закончившееся. Наступала "эпоха великих реформ". Несовершенства старой кредитной системы в России (см. кредитные учреждения) сильно давали себя чувствовать. Крах казенных кредитных установлений начался с того момента, когда правительство, для облегчения себя в платежах, понизило процент по вкладам с 4 до 3. Вклады стали усиленно требоваться, а так как в значительной степени они были "позаимствованы" правительством, то пришлось для удовлетворения вкладчиков делать новые выпуски кредитных билетов, которых и было эмитировано на сумму свыше ста м. р. Кредитные учреждения были преобразованы. Законом от 31 мая 1860 г. был учрежден Государственный банк (см.), имеющий целью "оживление торговых оборотов и упрочение денежной кредитной системы". На Госуд. банк возлагаются обязанности упраздненной экспедиции гос. кред. билетов, но это отнюдь не обозначало дарования ему права эмиссионной операции: билеты, по-прежнему, выпускались за счет государственного казначейства, и баланс Госуд. банка состоял из двух частей: счета разменного фонда кр. билетов и счета коммерческих операций Банка. Кроме того, на Гос. банк были возложены обязанности по ликвидации старых кредитных установлений, и он был привлечен к ведению выкупной операции. Естественно, что Банк оказался бессильным в деле восстановления размена, так как переданный ему фонд был слишком мал для этого, а эмиссионным правом он не обладал. Кредитные билеты и после учреждения Гос. банка не стали банкнотами. В начале 1862 г. правительство решается приступить к радикальному оздоровлению денежной системы. Для этой цели заключается внешний заем в 15 м. ф. ст., давший при реализации свыше 94 м. р. Далеко не вся эта сумма пошла на пополнение разменного фонда; тем не менее, повелено было с 1 мая 1862 г. приступить к размену кредитных билетов по понижающемуся курсу (каждый месяц), начиная с 5 р. 70 к. за полуимпериал и 1101/2 к. за серебряный рубль - до 5 р. 30 к. и 103 к. к 1 июня 1863 г. В противовес распространенному взгляду, будто бы правительство в этом случае сделало попытку восстановления металлического обращения, проф. Кауфман, в одной из своих последних работ, утверждает, что открытием размена имелось в виду только регулирование вексельных курсов. Как бы то ни было, попытка окончилась полной неудачей. За истощением разменного фонда (сокращение на 75,9 м. р.) в начале августа 63 г. была приостановлена выдача золота в обмен за кредитные билеты, а к 1 ноября - и серебра. Вексельные курсы, искусственно поддерживавшиеся, после этого сильно упали. Количество кредитных билетов несколько сократилось: сумма их на 1 янв. 1864 г. выразилась цифрой 636,5 м. р. Для оборота страны, ликвидирующей крепостное право и быстро двигающейся в сторону развития денежного хозяйства, указанного количества денежных знаков было недостаточно (звонкая монета не могла появляться в обороте, так как, по прекращении обмена, лаж на нее снова воспрещался); правительство сочло нужным (Высоч. пов. 20 дек. 1863 г.) разрешить правлении Банка, в случае настоятельной необходимости, делать временные выпуски в пределах 15 м. р., извлекая выпущенные билеты при первой возможности. Банк воспользовался дарованным ему правом и вскоре переступил установленный предел. По Высоч. повел. 2 июня 1867 г. Банку разрешалось производить выпуски под билеты государственного казначейства (серии) (таким образом было выпущено свыше 30 м. р.) и для усиления разменного фонда покупать золото и серебро по биржевым ценам. Разменный фонд, действительно, увеличился до 231 м. р. к 1 янв. 1875 г., но и кредитное обращение сильно возросло - до 797,3 м. р. В 1876 г., для упрочения вексельных курсов, Банк открыл продажу золота и серебра и таким образом извлек из обращения кред. бил. на 66 м. р.; разменный фонд сократился до 180,5 м. р. Восточная война нанесла новый урон нашей денежной системе, так как, для покрытия экстраординарных расходов, пришлось снова прибегать к временным выпускам. Курс кредитного рубля, который в начале 1876 г. на золото достигал 87,7 коп., упал в 1879 г. до 61,7 коп. Временные выпуски делались как для антиципирования займов, так и для возврата вкладов. В конечном итоге, новый долг казначейства Гос. банку выразился суммой 419,5 м. р. Министр фин. - А. А. Абаза настаивал на погашении этого долга, столь гибельно отозвавшегося на русской денежной системе и государственном кредите. По указу 1 янв. 1881 г. решено было уплатой 19 м. р. низвести сумму долга казначейства Банку до 400 м. р., который и погашать в течение 8 лет одинаковыми взносами по 50 м. р.; извлекаемые билеты, по мере накопления их в кассе Банка, уничтожать, но "без внезапного стеснения денежного рынка и происходящих отсюда торговых и промышленных затруднений". Трудно было ожидать, чтобы в ближайшие дефицитные годы (мин. Н. X. Бунге) указ удалось выполнить: к концу 1887 г. кр. бил. временн. выпуска осталось на 266,3 м. р. (собственно 330 м. р., но 63,7 м. р. было перечислено в счет билетов постоянного выпуска, с передачей из оборотной кассы Банка золота по курсовой цене в разменный фонд). Н. X. Бунге прилагал все усилия к тому, чтобы подготовить размен билетов на звонкую монету. Склоняясь все более к девалюации, он усматривал условие успеха последней в насыщении рынка металлом, и потому проектировал разрешение сделок на звонкую монету; однако, его старания не увенчались успехом - гос. совет принципиально отвергал девалюацию и, опасаясь за курс кредитного рубля, боялся пустить звонкую монету в оборот. Тем не менее, Бунге удалось провести некоторые меры, положившие начало накоплению золотого фонда в Банке. Он установил в 1884 г. передачу Банку золота, поступающего (по закону 1876 г.) в уплату таможенных сборов. При этом, однако, добившись разрешения свободной чеканки серебра, отмененной в 1876 г., он создал серьезную опасность для будущего русской валюты, так как дешевеющее серебро могло заполнить каналы денежного обращения. Ко времени вступления в управление мин. фин. И. А. Вышнеградского сумма кредитных билетов простиралась до 1.046 м. р. Вышнеградский принялся чрезвычайно энергично за накопление золотого фонда и упрочение курса рубля, путем развития экспорта и туземной промышленности. К 1 янв. 1893 г. разменный фонд возрос до 361,5 м. р. При этом же министре начали практиковаться временные выпуски кред. билетов, обеспеченные золотом рубль за рубль. Переворот в положении серебра на мировом рынке с ясностью обнаружил невозможность открытия размена на серебряную валюту и необходимость для России перейти к золотому основанию. Вышнеградскому все-таки не удалось добиться разрешения сделок на золотую валюту: проведение этой меры, как и вообще завершение денежной реформы, выпало на долю его преемника - С. Ю. Витте. Последний начал борьбу за оздоровление денежной системы с обуздания биржевой спекуляции на курс кредитного рубля. В 1893 г. русские банки получили от кредитной канцелярии уведомление, что, в случае принятия с их стороны участия в игре на курс рубля, они будут лишены всякой поддержки Гос. банка. Рядом остроумных комбинаций в 1894 г. был нанесен решительный удар берлинской спекуляции. Этими и другими мерами удалось достигнуть устойчивости вексельных курсов. Путем разного рода финансовых операций разменный фонд был повышен до 450 м. р. Курс кредитного рубля устанавливается в пределах 65-67 к. золотом. Тогда Витте выступает с решительными мерами преобразования. В марте 1895 г. он вносит в госуд. совет представление о разрешении сделок на золотую валюту, и - несмотря на оппозицию - добивается существенных результатов. Разрешение получается по Высоч. утвержд. мнению Г. С. - 8 мая 1895 г., при чем министру финансов предоставлялось право принимать от плательщиков акцизных сборов золотую монету. Курс полуимпериалов был определен сначала в 7 р. 40 к., а затем - в 7 р. 50 к. Несмотря на то, что гос. совет отнюдь не хотел предрешать характера русской валюты и - в виду этого - противился выдаче казною золотой монеты, Витте рядом распоряжений добился введения золота в денежный аппарат страны: не говоря уже о значительных выпусках депозитных квитанций на золото (в слитках и иностранной монете), предназначенных сначала для облегчения таможенных платежей, а затем получивших более широкий круг хождения, Гос. б. стал принимать золотую монету на текущий счет, и казна получила разрешение выдавать своим кредиторам, по их просьбе, золото. В сущности, этими актами устанавливался размен кредитных билетов на золото по курсу 1 р. кр. = 2/3 золотого. Оставалось только оформить переход России к новому металлическому обращению и определит роль серебра. Дело в том, что кредитный рубль к этому времени значительно обогнал в своей ценности рубль серебряный (на 20-25%), и восстановление размена на серебро не представило бы для правительства ни малейшего затруднения, но было бы сопряжено с крупными хозяйственными потрясениями. В окт. 1895 г. созывается комиссия под председательством т. с. Голубева для рассмотрения вопроса о размене кредитных билетов с юридической стороны; в ноябре гос. сов. утверждает представление Витте о разрешении принимать казне золотую монету во всех платежах, а также и кассам частных железных дорог. Но к проекту денежной реформы в ее целом Госуд. Совет отнесся отрицательно, имея в своих рядах значительное количество сторонников не только биметаллизма, но и бумажной валюты, а также принципиальных противников девалюации, как квалифицировали предполагаемую реформу. Основы ее (Записка Витте 1896 г. - "Об исправлении денежного обращения") намечались в таком виде. Гос. банк получает в свое распоряжение разменный фонд, возросший до 500 м. р. и подкрепляемый еще займом в 100 м. р. золотом (старого чекана). Это золото зачисляется в актив банка, и не хватающая до полного покрытия билетов сумма остается беспроцентным долгом гос. казначейства Банку. Госуд. кред. билеты выпускаются Банком "только для коммерческих операций" и "за счет гос. казначейства впредь не выпускаются". Эмитируемые билеты заносятся в пассив Банка. Денежной единицей устанавливается золотой рубль нового чекана, равняющейся 2/3 старого. Кредитные билеты сохраняют характер законного платежного средства (легальный курс) и безостановочно размениваются. До миллиарда р. Банк выпускает билеты с половинным металлическим покрытием, а, сверх этого, с полным - рубль за рубль золотом нового чекана. Обороты Банка по выпуску и уничтожении кред. билетов периодически поверяются гос. контролем. Полноценная серебряная монета обязательна между частными лицами к приему в платежи на сумму в один платеж не свыше 50 р. Империалы и полуимпериалы старого чекана впредь до их изъятия принимаются по курсу 1 р. 50 к. за 1 р. Витте настаивает, что проектируемая мера не есть девалюация, так как по закону валюта в России серебряная, а размен производится по курсу, значительно превышающему серебряный рубль. К обсуждению денежной реформы косвенным образом (через опубликование проекта) были привлечены печать и общество. Реакционная часть прессы настаивала на сохранении бумажной валюты. Прогрессивная - в общем отнеслась сочувственно к предполагаемой реформе, но не скрывала опасений, что Россия, в виду ее хозяйственной слабости, может оказаться не в силах удержать золото, и ей придется, подобно Италии, остановиться на половине дороги. Высказывались пожелания предварительного общего подъема хозяйственной жизни. Находили цифру дозволенных к выпуску непокрытых металлом билетов чрезмерно-высокой, равно как и норму обязательного к приему серебра. Особенно резко настаивали на необходимости сделать из Гос. банка вполне самостоятельное эмиссионное учреждение, независимое от мин. финанс. Запрошенные авторитеты за границей, в общем, одобрили основные моменты реформы. Витте, встретив препятствия к осуществлению реформы в гос. совете, избрал путь Высочайших указов - и, таким образом, реформа денежного обращения была проведена исключительным способом. Важнейшие указы - следующее: 1) от 3-го янв. 1897 г. о чеканке на полуимпериалах и империалах - 7 р. 50 к. и 15 р., чем устанавливалась новая золотая единица = 2/3 прежней; 2) указ от 29 авг. 1897 г., регулирующий эмиссионную деятельность Государ. банка. Впредь кредитные билеты выпускаются Гос. банком "в размере, строго ограниченном настоятельными потребностями денежного обращения, под обеспечение золотом" (за счет гос. казначейства билеты не выпускаются); золотое обеспечение, при выпусках до 600 м. р., должно составлять половину, а сверх этого - рубль за рубль. Следовательно, не покрытых металлом билетов может быть не более 300 м. р.; 3) указ 14 нояб. 1897 г. о выпуске новой 5-рубл. золотой монеты и об изменении надписи на кредитных билетах, которой устанавливался размен только на золото (1 р. = 1/15 части империала = 17,424 доли чистого золота); 4) указ 27 мар. 1898 г. об основании обращения серебряной монеты, которая отныне объявлена вспомогательной и свободная чеканка которой недопустима (прекращение свободной чеканки серебра состоялось еще раньше). Общее количество серебряной монеты, полноцен. ("банковое" серебро, 1 р., 50 к. и 25 к.) и разменной, не должно превышать 3 руб. на душу населения, и прием в платежи частными лицами первой обязателен до 25 р.; 5) указ 11 дек. 1898 г. - о чеканке 10 р. монеты. Все эти указы, кроме регулирующего эмиссию билетов, легли в основание нового Монетного устава (от 7-го июня 1899 г.). Соответственно новым условиям, должен был быть переработан устав Гос. банка (1894); этого, однако, не было сделано, и манифест вошел самостоятельной частью в Кредитный устав (III - й раздел). Остававшийся в сумме 175 м. р. (за покрытием билетов разменным фондом) долг Гос. казнач. Банку был погашен в четыре приема (последний - 28 апр. 1900 г.). Так совершился переход России к новой валюте и ликвидация бумажной. Назвать реформу Витте девалюацией в тесном смысле слова нельзя, так как прежняя валюта, несомненно, была серебряной. О девалюации можно говорить лишь в смысле уменьшения содержания золотой денежной единицы; но золотой рубль появился в нашем денежном обращении самостоятельно, без связи с кредитным билетом (см. валюта). Металлический денежный аппарат был конструирован образцово. Недостатки реформы заключаются в отсутствии переработки устава гос. банка (главным образом, в смысле улучшения его активов) и в усвоении механического принципа регулирования эмиссии. В этом случае Россия подражала давно осужденному наукой и практикой Банковому Акту Роб. Пиля. Впрочем, нельзя забывать, что опасение чрезмерных выпусков понятно в стране, столь долго страдавшей от бумажной валюты. Кроме того, банковое покрытие (активы Гос. банка) - в некоторых отношениях не соответствует эмиссионному учреждению, так что ограничение выпусков также до известной степени рационально. Наконец, расчетный баланс мог, благодаря обилию платежей за границу, склоняться не в пользу России, а в борьбе за удержание золота мыслимы стеснения эмиссии. Вообще, наша регулировка эмиссионной операции Гос. банка нуждается в реформе. Витте был убежден в успехе своего дела и в первое время щедро пускал золото в оборот. В 1897 г. в банке было сосредоточено свыше миллиарда р. золотом (всяких категорий), а в обращении находилось не более 155 м. р., а к концу 1900 г. - Банк обладал 808 м. р., а обращение 684 м. р. Обстоятельства, однако, показали, что, несмотря на добычу золота в России, приходилось нередко опасаться золотой течи, которую и надо было покрывать нов. займами. Путем напряжения денежного рынка (высокий учетный процент) и обременения населения налогами молодой валюте в России удалось выдержать испытание русско-японской войны и революции. Правительство не прибегло к бумажно-денежному ресурсу, хотя не совсем точно соблюдало закон о металлическом покрытии (причисляя к наличности и золото за границей, достигающее значительной суммы). Характер денежного обращения после войны существенно изменился: уменьшилось количество золота и увеличилась сумма обращающихся кредитных знаков. Находилось в народном обращении (в м. р.): Параллельно с увеличением кредитных билетов в обращении возрастала наличность золота в Госуд. банке, который, по ее обилии, конкурирует в настоящее время с французскими На 1-е янв. 1910 г. золотая наличность Госуд. банка достигала 1.415 м. р., а во Франц. б. - 1.311, в Германском - 424, в Австро-Венгер. - 557, в английском - 301 м. р. Гос. кр. билеты - перепокрыты золотом и являются, по существу, депозитными квитанциями. Благоприятные относительно международных расчетных отношений годы (1909 - 1910 г. - урожаи) устраняют в настоящий момент опасения за устойчивость русской золотой валюты. Крепость ее в дальнейшем определится ростом производительных сил страны. Бумажные деньги в главнейших странах в XIX ст. Англия в период с 1797 по 1821 г. имела неразменные бумаж. деньги. Английский банк, обильно снабжая правительство средствами во время войны с Францией, оказался к 1797 году не в силах разменивать своих банковых билетов; по акту 1797 г. этот размен был ему воспрещен. С первых годов нового столетия стало замечаться большое ухудшение вексельных курсов и вздорожание золотых слитков. Вопрос о вздорожании последних привлек внимание общества. Рикардо откликнулся своей знаменитой статьей (1809): "Высокая цена слитков есть признак обесценения банковых билетов", в которой заключаются главнейшие теоретические основы проведенного впоследствии Банкового Акта Роб. Пиля (1844). Несмотря на ошибочность взглядов Рикардо, покоящихся на смешении банковых билетов с бумажными деньгами, его воззрения были восприняты широкими слоями английского общества. Лаж на золото сначала не был велик, начав сильно возрастать с 1801 г., дойдя в 1810 г. до 20%, а в 1813-14 г. до 30-40%. После окончания наполеоновских войн лаж стал быстро падать, и Пиль мог уже в 1819 г. провести закон о размене банкнота по повышающемуся постепенно курсу, назначив сроком окончательного восстановления размена по нарицательной цене 1823 г. Банк, однако, успел закончить "рестрикционный" период раньше - в 1821 г. Франция дважды пережила в XIX ст. бумажную валюту и оба раза с честью вышла из затруднений. По декрету 15 марта 1848 г. размен билетов Франц. банка был приостан., и им был сообщен принудительный курс. Лаж на золото достигал 12%, на серебро же - незначительной величины. Фактически Банк скоро восстановил размен по нарицательной цене, а формально - с 5 авг. 1850 г. События 1870 г. снова вынудили Франц. банк, открывший широкий кредит правительству, приостановить размен (12 авг. 1870 г.). Лаж на золото не доходил до крупных размеров (наивысший - около 21/2%). Законом 3 авг. 1875 г. правительство обязало Франц. банк открыть размен, когда долг государства сократится до 300 м. фр. (1877); но Банк фактически возобновил размен уже с 1874 г. История денежного обращения Австрии весьма сходна с русской: упорное господство бумажной валюты с конца XVIII ст. до исхода ХIХ-го. Оставляя в стороне первую половину истекшего века с неоднократными приостановками размена, девалюациями, конкуренцией билетов Национального банка с государственными кредитными знаками, мы остановимся на событиях второй половины XIX ст. К концу 50-х годов решено было радикально исправить денежное обращение, упорядочивши расчетные отношения казначейства и Национального банка. Последнему удалось в 1858 г. возобновить размен своих билетов, но итальянская война положила предел устанавливавшемуся благополучно: долг казначейства банку продолжал возрастать. В 1863 г. издается новый статут Банка, и предполагается, по уплате ему казной значительной части долга, восстановить размен к 1867 г. Война с Пруссией разбила надежды. Кроме позаимствования из Банка билетами, правительство вынуждено было прибегнуть к выпуску собственных кредитных знаков - Staatsnoten (до 300 м. г.). Лаж на серебро достигает 50 с лишним %. Бумажная валюта прочно устанавливается, но характер Б. д. постепенно изменяется: лаж на серебро, по мере его обесценения, падает и к концу 70-х годов исчезает. Правительство в 1879 г. приостанавливает свободную чеканку серебра и этим принципиально решает в утвердительном смысле вопрос о переходе к золотой валюте. Денежная реформа в Австрии была объявлена в 1892 г. Устанавливается новая золотая денежная единица - крона, равная половине среднего курса на золото бумажного гульдена. Как видно из предыдущего, Россия подражала в этом отношении Австрии. Для проведения реформы, необходимо было изъять из обращения государственных нот на 312 м. г. Гос. ноты заменялись банкнотами (Австро-Венгерского банка, в который был превращен Национальный по зак. 27 июня 1878 г.) и серебром. Золото, добытое путем займов, передается банку для целей размена. Неблагоприятные расчетные отношения с заграничными странами задержали осуществление реформы уже в 1893 г. С этого времени Австро - Венг. банк начинает вести удачную девизную политику (см. кредитные учреждения) и успешно борется за благоприятные вексельные курсы. С 1901 г. все золото казн. сосредоточивается в Банке, и последний фактически открывает размен банкнот. Однако, юридически билеты Австро-Венг. банка до сих пор неразменные. Это несоответствие закона действительности в Австрии подало повод проф. Кнаппу построить своеобразную "государственную" теорию денег (см. деньги). Еще более неудачной оказалась первая попытка Италии разделаться с бумажными деньгами, появившимися с 1866 г. (прекращение размена билетов Нац. банка Италии). В 1874 г. 6 эмиссионных банков заключили консорциум с открытием государству кредита в 1 миллиард лир "консорциальными нотами" - неразменными, с принудительным курсом. Их циркуляция достигла в конце 1875 г. 940 м. л. Лаж на золото доходил временами до 20%. Правительство пыталось в 1881 г. возобновить размен, распустивши консорциум и извлекши путем займа из обращения на 600 м. л. нот, а остаток заменив госуд. бум. деньгами, предполагавшимися разменными. Однако, вскоре пришлось размен приостановить, так как золото быстро уплывало за границу. Таким образом, перерыв в господстве бумажной валюты был непродолжителен (1884-1892/3). Лаж на золото достигал 10-12%. В настоящее время вексельные курсы улучшились, билеты фактически размениваются, хотя соответствующего законодательного акта еще не было издано. В довольно острой форме бумажная валюта была пережита Соед. Штатами Сев. Амер. в 60-х и 70-х годах. Во время междоусобной войны были выпущены билеты госуд. казначейства ("Greenbacks" - зеленые спинки), сначала на 150 м. долл., неразменные и с принудительным курсом. Количество их возросло вскоре до 450 м. д., и курс на золото упал почти вдвое. По окончании войны началось извлечение гринбэков, но возникла агитация в пользу их сохранения (чтобы не лишить рынок денежного материала, поощрявшего грюндерство). Таких билетов осталось на сумму 346 м. д., разменных на золото, но с легальным курсом. По закону 1900 г. для обеспечения их размена (а также "Шермановских" билетов - см. валюта) в казначействе хранится фонд в 150 м. д. Размен был произведен по нарицательной цене. Литература о Б. д. громадна; рекомендуем только важнейшие и доступнейшие сочинения: Ch. Conant, "The Principles of Money and Banking" (N.-Y., 2 ed., 1905); его-же, "А History of modern Banks of Issue" (4 ed. 1909); Aug. Arnauné, "La monnaie, le crédit et le change", 1909; Ad. Wagner, "Theoretische Sozialökonomik", II Abtheil., II B. "Geld und Geldwesen", 1909; его жестарые труды - "Die Geld und Credittheorie der Peelschen Bankakte", 1862; брош. "Staatspapiergeld, Reichskassenscheine und Banknoten", 1874; "Die russische Papierwährung", 1868, перев. в 1871 г. на р. язык Н. X. Бунге с дополнениями; К. Helfferich, "Das Geld", 1903; статья Lexis'a, "Papiergeld" в Handwörterbuch der Staatsw. Conrad'a (3 изд.). В указанных работах и более подробная литература. На русск. языке Т. Гертцка, перев., "Вексельный курс и лаж", 1895 г.; А. Миклашевский, "Деньги", М. 1895 г.; Э. Эпштейн, "Бум. д. в Италии, Австрии и Соед. Шт. Амер.", 1895 г. История денежного обращения в России: И. Кауфман, "Из истории бум. д. в России", 1909 г., (его же прежняя работа - "Кред. билеты, их упадок и восстановление", 1888 г.); Никольский, П., "Бумажные деньги в России", К. 1892 г.; Мигулин, П., "Реформа ден. обращения и промышл. кризис в России", X. 1902 г.; Кашкаров, М., "Денежное обращение в России", 2 т. 1898 г.; Гурьев, "Реформа ден. обращения в России", 1896, 2 т.; Шванебах, П., "Денежное преобразование и народное хозяйство", 1901 г.; W. Fajans, "Die russische Goldwährung", L. 1909; "Государственный банк", юбилейное издание 1910 г. Источники:
|
||||
© Granates.ru 2001-2018
При копировании материалов проекта обязательно ставить активную ссылку на страницу источник: http://granates.ru/ "Энциклопедический словарь Гранат" |